Андрей Врацкий, eXpress: Сегодня все пытаются сделать русский MS Teams

Андрей Врацкий: Очевидно, с нашего рынка Запад уходит. Кто-то это сделал сразу в феврале, и сегодня нельзя купить продукты этих вендоров, продлить лицензии и подписки на услуги. Кто-то уходит постепенно, но все равно он планирует рано или поздно покинуть российский рынок. Как минимум, строить устойчивые долгосрочные планы, основываясь на западных решениях, стало нецелесообразно. Это осознают сегодня практически все заказчики.

Тот рынок, который у нас был до 24 февраля, был рынком, скажем так, предписанного импортозамещения. Его составляли госкорпорации, которым было предписано определенными законами и регламентами максимально использовать российские ИТ-продукты. Сегодня в этом состоянии – все, даже те, кто этого очень не хотел. Мы ввели новый термин – «импортозамещение поневоле».

По большому счету, весь рынок оказался в одной лодке. И мы плывем все вместе: российские клиенты и отечественные производители – в одной общей лодке. Есть всего два варианта развития событий. Либо эта лодка поймает ветер в паруса, станет устойчивой к любым внешним воздействиям и наберет крейсерскую скорость, либо эту лодку начнут раскачивать ее же обитатели, утонуть не утонет, но поплывет черепашьим ходом.

Андрей Врацкий: iPhone и iPad уязвимы. Каждый такой аппарат можно заблокировать с помощью сервисов Apple, например, таких как Find My iPhone. Если может сам пользователь, значит, и Apple может. Второй важный момент – контроль магазина приложений App Store. Он – единственная возможность для приложения попасть на айфон, скачать приложение в альтернативных источниках нельзя. Наши граждане уже сталкивались с такими ограничениями, например, мобильные приложения некоторых крупнейших российских банков установить на айфоны уже не удастся. Поэтому да, риск для владельцев iPhone стать полностью немобильными вполне реален, хотя и невелик.

С устройствами на базе Android ситуация иная. Архитектура системы исходно построена как открытая. Даже если телефон, в теории, превратится в «кирпич», накатить на него альтернативную прошивку – дело буквально получаса. Приложения можно устанавливать не только через Google Play, но и напрямую закачивая их в виде APK на устройство, или через альтернативные магазины, например RuStore (пусть сегодня над ним порой и посмеиваются, но на горизонт – это абсолютно правильный путь). И даже push-сервисы не являются ограничением, всегда можно мигрировать с push- сервисов Google на сервисы, например, Huawei, или на российские push-сервисы, которые очевидно появятся в скором времени следом за российскими магазинами приложений. Дмитрий Бородачев, DатаРу Облако: Наше преимущество — мультивендорная модель предоставления облачных услуг

Так что в «безмобильном» состоянии мы не останемся. Но раз мы не останемся без ОС Android, значит, не останемся и без iOS. Apple точно не будет стрелять себе в ногу, оставляя рынок конкурентам и подавая всему миру отрицательный пример.

Андрей Врацкий: Заказчики, в идеале, хотят, чтобы ничего не менялось. Сейчас ситуация крайне турбулентная, и на этом фоне мечта любой компании – чтобы ее хотя бы собственные информационные системы не беспокоили. Но после ухода с нашего рынка западных вендоров ИТ-ландшафт абсолютного большинства компаний очевидно требует перенастройки, и в этих условиях работают три основных подхода.

Первый – срочно заместить то, что перестало работать. Например, западные облачные сервисы отключились, и нужно срочно найти хоть какое-нибудь решение, которое продолжает работать здесь, лучше российское. В этой ситуации, связанной с острой болью, производится срочная замена продукта. Невзирая на цену, удобство и качество. В моменте закрыть острую боль, потом уже разберемся.

Второй – заместить то, что пока работает, но скоро очевидно перестанет (пример из нашего сегмента – Microsoft Teams, который проработает, условно, до следующего лета. Но к этому моменту нужно иметь какое-нибудь российское решение, чтобы переехать туда максимально безболезненно.

Третий – западный on-premises с приобретенными бессрочными лицензиями, например SAP, необлачный Oracle, или толстые клиенты Microsoft Office. Они способны проработать еще долго, а заместить их очень непросто, слишком глубоко они вписаны в бизнес-процессы: в примере SAP все очевидно, а в Office – это, например, макросы. Замещение подобных решений займет долгие годы.

Плюс ко всему, до сих пор у негосударственных заказчиков достаточно популярна точка зрения, что Запад может скоро вернуться. Условно, до половины сегмента всё еще ждут.

Андрей Врацкий: Сегодня наш рынок представляет собой совершенно уникальное явление в масштабе мировых ИТ. С одной стороны, это очень развитый ИТ-рынок, с развитыми заказчиками и практиками применения современных технологий.

Андрей Врацкий: Сегодня наш рынок представляет собой совершенно уникальное явление в масштабе мировых ИТ

С другой стороны, поставщики самых качественных решений его покинули, оставив за собой огромный неудовлетворенный спрос корпоративных клиентов. На вопрос, будет ли удовлетворен этот спрос, ответ однозначный – да. Потому что это нужно клиентам. Второй вопрос: кем он будет удовлетворен? В первую очередь, российскими продуктами. Потому что даже на азиатские решения заказчики сегодня смотрят с некоторым недоверием. Третий вопрос: почему эти российские решения неизбежно вырастут в качестве? Да потому, что заказчики просто вынесут весь мозг российским вендорам, и проще будет согласиться и сделать отличный продукт, нежели лежать на печи, собирая дивиденды (такие компании тоже есть, но долю рынка они уже в ближайшей перспективе потеряют).

Мы и по себе это очень сильно замечаем, до февраля нашими клиентами были в основном те, кому был недоступен Microsoft Teams (потому что это Штаты и облако), и заказчики требовали в основном «фишки» тех продуктов, что сотрудники использовали в обычной жизни: WhatsApp, Telegram, Zoom. Сейчас же у нас есть и бывшие счастливые пользователи MS Teams, и они требуют еще и все вкусности, что Microsoft напридумывал. Ну ок, значит, скоро у нас будет «русский Teams».

Андрей Врацкий: Время точно потребуется, и очевидно для разных сегментов рынка это разное время. В ряде сегментов, например в коммуникациях, все случится достаточно быстро, потому что российские продукты и ранее были весьма неплохи, но в тяжелых сегментах ждать придется дольше, тот же условный «русский SAP» случится очень нескоро.

Призом за качество выступит мировой рынок. С российским ИТ готовы иметь дело все страны, которые не ввели санкции против России, а это, напомню, 7 миллиардов человек. Но и конкурировать на этих рынках придется с лучшим Западом, который оттуда никуда не ушел и не собирается.

Хотя экспорт – это совсем отдельная тема, сегодня мало кто представляет, как работать с зарубежными рынками, кроме Касперского и Софтлайна даже и упомянуть некого. Но попытки навести мостики с зарубежными рынками идут достаточно активно, рано или поздно рынок научится в экспорт. Главное – чтобы было что экспортировать.

Андрей Врацкий: Скажу больше: фактически мы создаем этот рынок. Потому что до нас никакого массового использования корпоративных мессенджеров не было, мы первые кто смог создать огромные инсталляции на многие десятки и сотни тысяч сотрудников, мы первыми придумали смартаппы, и мы же изменили концепцию «защищенной мобильности» – простое приложение из аппстора вместо громоздкой отдельной MDM-оболочки.

А еще вместе с нами сегодня наконец-то приходит понимание, что мессенджер – это не периферийная система, а одна их из ключевых business critical.

Андрей Врацкий: Как только мессенджер проникает в бизнес-процесс, к нему начинают предъявляться жесткие требования: работоспособность 24x7, непрерывная доступность. В этом смысле требования к работоспособности мессенджера намного выше, чем, скажем, к электронной почте, которая может на полчаса прилечь, и никто не заметит. Мессенджер такого позволить себе не может. Плюс на мессенджер сразу же завязывается очень много процессов, от оперативного мониторинга до проектной работы.

Андрей Врацкий: Безопасным, это первое. Классический тезис информационной безопасности – «WhatsApp/Telegram мы запретили, если кто ими и пользуется, то это личная ответственность сотрудников. Зато, когда на горизонте появляется корпоративный мессенджер – мы ему выкатим ВСЕ требования, которые придумаем». Такая вот развилка, с ней можно спорить (что важнее – бумажная безопасность, или реальная), но эта развилка есть. К счастью, нас это уже не касается, мы настолько выросли с Экспрессом, что сегодня проходим абсолютно любую информационную безопасность.

Удобным, это второе. Нельзя быть хуже чем то, к чему все привыкли, то есть идеально-эталонные WhatsApp и «телега».

Больше, чем мессенджером, это третье. Никого не устраивают «просто» чаты, всем подавай и видеоконференции, и звонки на стационарную телефонию, и интеграцию с почтой, и смартаппы. Условно, все желают иметь Microsoft Teams.

Андрей Врацкий: Возможно одним из двух путей – или собирать «Франкенштейна» из взаимно-интегрированных продуктов, или пытаться в одиночку сделать «русский Microsoft».

Microsoft – это ведь не только Teams, это еще и офисное ПО, и почта и т.д., причем это полностью интегрированная, очень удобная конструкция. И чтобы заказчик получил всё то удобство, которое имел в Microsoft, мы идем путем партнерства. Наша ниша – тот набор простых сервисов, которые нужны сотруднику каждый день: изучить документы, позвонить, пообщаться с коллегами в чате, собрать конференцию. Но мы не будем создавать свой почтовый сервер, своё MCU ВКС-ядро, свой офисный пакет, вместо этого мы создаем партнерские альянсы с компаниями, которые производят почтовые системы, офисные пакеты, более тяжелые системы видеоконференций.

Я убежденный сторонник подхода «создать лучшее решение в сегменте и интегрироваться с лучшими соседями», хотя со мной очевидно согласны далеко не все, ряд вендоров пытаются играть в игру «сделаем всё сами». История рассудит, кто был более прав.

Андрей Врацкий: В мире есть идеальные продукты. Идеальные потому, что ими успешно пользуются каждый день миллиарды людей. Для мессенджера референсные продукты – в первую очередь WhatsApp и Telegram, а не наши конкуренты по российскому рынку и даже не Microsoft. И самое главное требование, которое выдвигают заказчики, – наш продукт должен быть не хуже.

А теперь скажите, какой функционал WhatsApp и Telegram наиболее прочно привязывает к себе пользователей? Общение всех со всеми. Я могу поговорить или написать любому человеку, если у меня есть телефон или его никнейм. Если у него до сих пор не установлен мессенджер – то я просто отправляю ссылку-инвайт, он ставит себе приложение и через минуту мы общаемся. То есть я точно знаю, что мессенджер – это такая штука, с помощью которой я могу связаться с каждым, у кого установлен такой же мессенджер. Именно этот принцип коммуникаций должен соблюдаться и в корпоративном мессенджере, иначе люди не уйдут из WhatsApp и Telegram.

Андрей Врацкий: Да. Мы создали федерацию eXpress. Это доверенная сеть корпоративных серверов, на базе которой все пользователи независимо от используемого корпоративного сервера могут общаться друг с другом в одном приложении.

Федерация – это самое ключевое, и самое сложное, что есть в eXpress. Ключевая технология, которая в принципе должна быть для быстрой онлайн коммуникации в формате чатов или звонков/конференций. Мы – единственная сейчас федерация, не побоюсь этих слов, в мире, единственная глобальная федерация. И мы видим, как растет федерация eXpress, что происходит с соседями, у которых ее нет, насколько летим мы, и насколько они не летят. Поэтому я не устаю этот факт подчеркивать. Мы гордимся тем, что мы первыми ее сделали. Не только мы, но и клиенты довольны.

Андрей Врацкий: Мы придерживаемся проприетарного подхода. Все, что мы разрабатываем, мы создаем с нуля собственными руками. Правда, такой путь требует времени. У нас, например, он занял семь лет (и хорошо, что эти семь лет у нас были).

Сегодняшние вызовы требуют быстрых решений. В этом случае могут пригодиться и СПО-компоненты. Но при условии, что в конкретной ветке open source высокая доля российских мейнтейнеров – людей, занимающихся поддержкой данного СПО-проекта. Так что я говорю «да» использованию open source для быстрого решения частных задач.

Но ключевые технологии, на которые будет опираться компания заказчика или страна в целом, должны принадлежать нашей стране. Стратегические технологии и решения, рассчитанные на многие годы, должны быть проприетарными.

Андрей Врацкий: Глобальные вендоры сами и выступают таким «ориентиром видения», они задали планку качества, большинство локальных вендоров так свою перспективу и обрисовывают – «догнать ушедший Запад».

Но видения перспектив недостаточно. Рисовать красивые road map все умеют, смотрят заказчики все равно на их исполнимость. Пожалуй, сегодня это становится самым важным критерием выбора партнера. Мало того, что с этим вендором клиенту предстоит жить не один год, так еще и компании сегодня заняты пересборкой своих корпоративных платформ, решаются вопросы не только сегодняшнего дня, но завтрашнего и послезавтрашнего. Критически важное значение приобретает соответствие обещаний вендора реальному положению дел. Его можно оценить в ретроспективе: как выполнялись обещания ранее, и были ли серьезные промахи.

Андрей Врацкий: Я убежденный сторонник подхода «создать лучшее решение в сегменте и интегрироваться с лучшими соседями»

На горизонте двух-трех лет с высокой вероятностью случится фаза M&A, укрупнение ключевых вендоров как за счет поглощений более мелких игроков, так и возможно даже слияния равных. Но сейчас об этом разговоров нет, все играют в игру «сделай всё сам».

Андрей Врацкий: Во-первых, нужно правильно оценить эту задачу, она не решается в одну секунду по щелчку пальцев, это целый процесс. Помимо административных мер (запрет на использование публичных мессенджеров), нужно чтобы в корпоративном мессенджере появилось что-то, что нельзя реализовать в WhatsApp и Telegram. Бизнес-процессы, интеграции с внутренними информационными системами, согласования, информирования, уведомления. А далее вокруг базовых процессов начнут формироваться рабочие чаты, группы, каналы и прочее.

Второй практический прием – смартаппы. У большинства крупных и средних компаний мобильный телефон или планшет до сих пор не является полноценным рабочим инструментом, есть много бизнес-сервисов, которые доступны только на настольном ПК. Но экран ноутбука или ПК перед глазами не всегда. Человек отошел пообедать, или погулять, или на встрече сидит – компьютера нет. А телефон в руках всегда, 24 часа в сутки. Соответственно, если внутри приложения (мы уже не говорим слово «мессенджер»), которое установлено у сотрудника, возникают дополнительные сервисы (например, кадровые сервисы, документооборот, служба поддержки), то он будет чаще открывать приложение и чаще им пользоваться, он перенесет его на главный экран смартфона, он будет видеть все нотификации каждый раз, когда смартфон в руки возьмет, а дальше он просто привыкнет к этому приложению и чаты в других мессенджерах просто закончатся.

Андрей Врацкий: За этот год мы выросли примерно вдвое, до 150 сотрудников. Но все те новые задачи, которые ставит перед нами рынок, очевидно, требуют еще большего количества разработчиков, инженеров и т.д. Мы постоянно набираем новых сотрудников и будем продолжать это делать в обозримом будущем.

Тем не менее, проблема с кадрами, безусловно, есть. Особенно остро стоит вопрос качества. Чтобы стать высококвалифицированным разработчиком, недостаточно пройти обучение на тех или иных «модных» курсах, сегодня на рынке очень много «джунов» без опыта, которые разработку такого сложного продукта просто не потянут. Но в целом кадры на рынке пока есть. Так что мы растем и планируем расти дальше.